Устроилась врачом хирургом-эндоскопистом.

Работаю хирургом-эндоскопистом, занимаюсь самообразованием и саморазвитием.

Помимо своей основной специализации, интересуюсь рентгенологией, компьютерной томографией, интервенционной радиологией и эндоваскулярной хирургией.

Максимально снизить хирургическую травматизацию пациента, выполнять большее количество операций малоинвазивными способами.

Чем больше лет практики проходит, тем больше пациентов и больше необычных случаев и тем сложнее выделить особенные. Больше всего мне помнится случай, который произошел около пяти лет назад. Это был шестимесячный щенок йоркширского терьера, но выглядел он на два месяца. Пациент был из другого города. В анамнезе были асцит, серьезные нарушения работы печени, анемия, истощение, апатия. Коллеги подозревали печеночный шунт у данного пациента. Так этот щеночек попал ко мне. После проведения КТ-диагностики у Эли, так звали щенка, обнаружили мальформацию сосудов печени в области желчного пузыря (сетка патологических сосудов, где смешивается артериальная и венозная кровь), крупный тромб (более 2 см) в портальной вене. Наверное, это была самая сложная операция для меня, так как пациент еще весил всего 500 г. Это действительно было испытанием для всей хирургической бригады. После операции Эля быстро начала восстанавливаться, набирать вес и уже через неделю поехала со своими прекрасными хозяевами домой!

Самым переломным моментом было принятие решения стать ветеринарным врачом. Мне было 14 лет, когда моей 9-летней собаке диагностировали пиометру (гнойное воспаление матки). На момент операции она уже плохо себя чувствовала, отказывалась от еды, все время лежала. После операции ее состояние ухудшилось еще больше. Так как это был 2000 год, ветеринария была на очень низком уровне, и спасти мою собаку, к сожалению, не смогли. После этого я поняла, что буду ветеринарным врачом, мне хотелось помочь как можно большему количеству животных.

Асти – американский булли, Чубака – малый пудель, Лелик – ориентальная кошка, Аксай – бурма. Все, кроме Аксая, были отказниками, животными, которых хозяева по тем или иным причинам не хотели или не могли лечить.

Регулярно участвую в конференциях и конгрессах как лектор и как слушатель. Самое бесценное – это опыт, которым может поделиться коллега.

Профессия ветеринарного врача достаточно стрессовая. С одной стороны, есть пациент, который не может сказать, где болит и что беспокоит. С другой стороны, есть хозяин, который в итоге решает, лечить или не лечить. Поэтому, помимо постоянного совершенствования своих навыков, обучения новому и поиску свежей информации, ветеринарный врач должен быть еще неплохим психологом, чтобы грамотно общаться с хозяином. Ведь только когда есть понимание болезни и доверие к врачу, хозяин будет следовать плану лечения, и может быть достигнут максимально хороший результат. При всем при этом любой врач переживает за своих пациентов и отчасти пропускает через себя боль хозяина. Поэтому и случается профессиональное выгорание, и человек уходит из профессии.

Говорить хозяину о неизлечимой болезни либо смерти животного.